Высокопоставленный представитель Федеральной службы безопасности России (ФСБ) озвучил предложение запретить на территории РФ использование популярных электронных сервисов Skype, Gmail и Hotmail, которые, по его оценке, представляют угрозу национальной безопасности страны, сообщает «GHN».
Позднее, по сообщениям информационных агентств из Москвы, Кремль поспешил откреститься от поддержки радикальных запретительных мер, предлагаемых ФСБ. Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» связался с экспертами российского Интернет-сообщества и задал им несколько вопросов.
«Почему сыр-бор? - переспросил Леонид Тодоров, заместитель директора Координационного центра национального русского домена сети Интернет (мы связались с ним по Skype). - Согласно российскому законодательству и существующей международной практике, национальные органы безопасности имеют право требовать раскрытия кода программного обеспечения (ПО) и электронных устройств, импортируемых в страну. Skype и Gmail, в некотором смысле, представляют собой набор ПО и онлайновых технологий, обеспечивающих передачу данных в режиме реального времени. Дистрибьюторской средой этого ПО стал Интернет. Будучи бесплатными, они доступны любому пользователю при условии его регистрации на соответствующей платформе и следования очень немудреным правилам и процедурам пользования. Таким образом, придя из виртуального мира, они не подпадают под действие "земного" законодательства, действующего в отношении привычных устройств и программ в коробках».
«Эта проблема - часть другой, вселенского масштаба задачи, связанной с трансграничностью Интернета и его особым правовым статусом, - продолжал г-н Тодоров. - Будучи "сетью сетей", Интернет вездесущ и, по сути, он "ничей", то есть, не подчиняется национальному законодательству. Более того, никакое законодательство его в настоящее время даже и описать толком не может. Что это? Газета? Торговая площадка? Стенд для объявлений? Таким образом, государство-Геракл сталкивается с многоликим Интернетом, который, как многоликий бог Протей, ускользает из его мощных объятий».
«Таких предложений было очень много, - заявил корреспонденту «Голоса Америки» руководитель международного отдела «Русского журнала» Дмитрий Узланер, находящийся в Нью-Йорке в связи с прошедшей здесь презентацией интернет-портала «Русский журнал»/«Журнальный зал». - Постоянно разные инстанции выступают с подобного рода предложениями. То депутаты, то ФСБ. Мне кажется, это неправдоподобный сценарий. Я думаю, прощупывают почву для менее радикальных шагов и стремятся оценить, как эти шаги будут восприняты обществом. Полагаю, этого не может быть. Такая инициатива никогда не вступит в силу. Это будет крахом Интернета, ударом по репутации (России - О. С.)».
«Президент Медведев позиционирует себя как человек Интернета, он постоянно в Twitter, - продолжал г-н Узланер. - Как он может принять подобную меру, совершенно невероятно. В сентябре прошлого года, в Ярославле, на круглом столе с политологами Дмитрий Медведев сказал примерно следующее. Ко мне приходят и говорят: господин президент, про вас пишут гадости в Интернете, давайте их пресечем на корню. Нет, говорю я, не нужно ничего предпринимать. Президент Медведев - человек либеральный, и, полагаю, эти предложения останутся только предложениями».
Ранее директор Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК) Сергей Плуготаренко заявил в интервью «Интерфаксу»: «Мы не можем поверить, что данная информация достоверная. Не сомневаемся, что ФСБ и правоохранительные органы отдают себе отчет в том, что если запретить данные ресурсы, можно потерять большую часть интернет-пользователей». По мнению главы РАЭК, задачей спецслужб в сфере электронных коммуникаций в настоящий момент является не реализация запретов на доступ к иностранным сервисам, а помощь в создании и развитии российских продуктов.
Отвечая на вопрос «Голоса Америки» о реальной осуществимости предлагаемых ФСБ запретительных мер, Леонид Тодоров сказал: «Природный рефлекс государства - управлять, как и природный рефлекс правоохранительных органов - «держать и не пущать». Но с Интернетом этого не получается - даже в Иране и в Китае, где существует жесткая цензура и фильтрация контента. Так что «захотят, как лучше, - получится, как всегда».
«Есть и другая сторона медали, есть и другой ключевой вопрос, - подчеркнул г-н Тодоров. - Где пролегает граница между самопровозглашенным правом Большого Брата знать все и исконным правом человека на частную жизнь? Разрешение этого глубочайшего конфликта лежит в добровольном поиске консенсуса всеми сторонами, участвующими в строительстве и развитии Интернета: гражданского общества, ученых, бизнеса, профессионального интернет-сообщества и, конечно же, государства. Трудно и непривычно это осознать? Но насколько инновационен по своей сути Интернет, настолько новаторски выглядит и эта конструкция, которая - и это удивительно! - успешно работала до сих пор и продолжает работать».
